Первый после Королёва: интервью с учеником Василия Мишина

Легендарный конструктор Сергей Павлович Королёв уже при первой встрече распознал в нём талант новатора, смелого творца и сильного лидера и предложил ему место своего заместителя в ОКБ-1. Его имя — Василий Павлович Мишин. 18 января исполнится 100 лет со дня рождения этого удивительного человека.

Всю свою жизнь, без остатка, Василий Павлович отдал ракетно-космической технике: сначала в качестве конструктора, сподвижника и продолжателя дела своего друга Сергея Королёва, руководителя ОКБ-1. Затем в качестве основателя, наставника, педагога и заведующего кафедрой 601 «Космические системы и ракетостроения» своей альма-матер — Московского авиационного института. Именно здесь в 1974 году Василий Павлович нашёл более тихую гавань после «тряски» в море, подчас с волнами несправедливости и простой человеческой зависти. Но зла ни на кого он держать не умел — такой уж был человек. Открытый, сердечный, но бескомпромиссный и резкий, если дело касалось работы, в которой он не терпел дилетантства, безответственности и халтуры.

17 января в МАИ почтят память своего знаменитого выпускника, друга, руководителя и легенду отечественной ракетно-космической науки и промышленности. Накануне памятных мероприятий о своём учителе, друге и коллеге вспоминает заведующий кафедрой 601, главный научный сотрудник МАИ, профессор, член-корреспондент РАН Олег Алифанов.

За семью печатями

Он входил в аудиторию и приветствовал нас, студентов пятого курса, очень просто, как будто между нами не было никаких различий. Если намечался хоккейный матч, то Василий Павлович мог запросто спросить — за кого мы болеем, кто, на наш взгляд, победит. Сам делал прогнозы.

Во время лекций вопросы задавать было не принято, зато после занятия Василий Павлович с удовольствием отвечал на наши реплики. Он производил впечатление человека очень доступного, простого и открытого, несмотря на свою высокую должность. Ведь он был заместителем самого Королёва! Но в нём не было ни грамма зазнайства. А нам даже в голову не приходило, какой подвиг совершает этот человек. При своей колоссальной нагрузке на предприятии, он вырывался к нам на занятия каждую субботу, чтобы прочитать курс «Проектирование баллистических ракет и ракет-носителей космических аппаратов». И так в течение целого года!

Василий Павлович привлёк к работе в МАИ ряд ведущих сотрудников ОКБ-1, в том числе двух замов Королёва — заместителя по конструкциям Сергея Осиповича Охапкина и заместителя по стартовым комплексам Анатолия Петровича Абрамова.

Все занятия в МАИ проходили в режиме строгой секретности. Мы записывали лекции в закрытых тетрадях, которые нам раздавали перед парами, а потом собирали и относили в первый отдел (отдел, осуществляющий контроль за секретным делопроизводством, обеспечением режима секретности, сохранностью секретных документов — прим.). Кстати, имена Королёва и Мишина в то время были засекречены. Сергей Павлович значился под именем — профессор К. Сергеев, а Мишин — М. Васильев. Но мы, конечно, знали настоящие имена этих легенд, хотя тогда не могли оценить масштаб их личностей. «Большое видится на расстоянии» — это в том числе и про Василия Мишина.

«Они сошлись. Волна и камень...»

С Сергеем Павловичем Королёвым Мишин познакомился в 1945 году в Германии. Туда его направили руководителем группы по изучению немецкой ракеты ФАУ-2 и поиску соответствующей технической документации. Надели на него для солидности полковничьи погоны, хотя в то время он был старшим лейтенантом. О встрече с Королёвым Василия Павловича предупредили. Когда встреча состоялась, то «полковник» Королёв заметил полковнику Мишину: «Теперь вы будете мне подчиняться». И получил ироничный ответ: «А почему это я должен вам подчиняться?» Общий язык был найден. Надо отдать Королёву должное — он обладал острым чутьём на таланты и сразу предложил Василию Павловичу должность своего заместителя. Мишин сначала отказался. Но Королёв был настойчив, и положительный ответ в итоге был получен. Впоследствии Мишин о своём решении ни разу не пожалел.

Он бесконечно уважал Королёва, считал его гением, прекрасным организатором и руководителем. Даже признавался, что ему всю жизнь не хватало организаторских талантов, присущих его соратнику.

Королёв отвечал Василию Павловичу взаимностью, нежно называл его в письмах «Васильком». Однажды Мишин подхватил страшную ангину с осложнением на сердце. Это происходило в период подготовки к запуску второго искусственного спутника. Сергей Павлович буквально насильно уложил своего зама и близкого друга в больницу и постоянно интересовался его состоянием.

Бывали, конечно, случаи, когда Королёв и Мишин не сходились во мнениях и могли неделю не разговаривать. Но в итоге они мирились, и работа продолжалась. Василий Павлович тяжело переживал безвременный уход из жизни Сергея Павловича и был готов отдать дань памяти единственным возможным способом — продолжить дело своего соратника. В 1966 году становится главным конструктором ОКБ, получившего название Центральное конструкторское бюро экспериментального машиностроения (ЦКБЭМ). На этом посту Мишин создаёт пилотируемый корабль «Союз», первую орбитальную станцию «Салют», разрабатывает и доводит до лётных испытаний лунную ракету-носитель Н-1.

С чего начинается космос в МАИ

Одновременно с работой на предприятии Василий Павлович занимается созданием кафедры 102 «Проектирование и конструкции летательных аппаратов» (сейчас это кафедра 601 «Космические системы и ракетостроение») в МАИ и необходимых учебно-методических комплексов. Учебные планы кафедры согласовываются с Королёвым — почётным профессором кафедры.

Мишин считал, что студентов необходимо учить на основе современных достижений науки и техники. В то время на кафедре было 10 человек-совместителей с королёвской фирмы. Причём это были люди самого высокого уровня.

Нас учили на базе того, что создавалось на предприятии в то время. В МАИ при активном участии Василия Павловича в качестве заведующего кафедрой привезли знаменитую «семёрку» (Спутник — 7, советский венерианский зонд вместе с разгонным блоком «Л» ракеты-носителя «Молния), аппарат «Луна». Он лично договаривался с главным конструктором ОКБ-51, (ныне «НПО машиностроения») Владимиром Челомеем и главным конструктором СКБ-385 (Государственный ракетный центр имени академика В. П. Макеева) Виктором Макеевым о передаче в МАИ нескольких ракет. Человеку с таким авторитетом, как у Мишина, легко шли навстречу.

Мишин стоял у истоков создания в МАИ студенческого космического конструкторского бюро, которое занималось разработкой спутников. Научным руководителем СКБ МАИ стал конструктор космической и ракетной техники, профессор Михаил Клавдиевич Тихонравов. Это тоже была легенда — бывший гирдовец, и именно он выступил с инициативой создания первого в стране негерметичного спутника. Такой спутник был создан в МАИ, и Василий Павлович Мишин своим авторитетом и связями добился его запуска. Маёвский спутник стал первым университетским «посланцем» в космос, проработавшим на орбите около года.

Второй рекорд МАИ — запуск одного космического аппарата с борта другого, базового, космического аппарата. В 1982 году космонавтом Лебедевым, выпускником кафедры 102 МАИ, два маёвских спутника были запущены со станции «Салют», главным конструктором которой был Мишин. Всего было произведено около 6 запусков образовательных и научных спутников, разработанных в МАИ.

Второе направление, которое развивал на кафедре Василий Павлович Мишин, — разработка концепции многоразовых ракет-носителей со спасением первых ступеней и доставкой их на базу самолётным типом. Помимо этого активно развивалась теория и методология баллистики и проектирования ракет и космических аппаратов. Впервые на кафедре были сделаны работы по надёжности конструкций баллистических ракет, исследованию и обеспечению тепловых режимов космических аппаратов. За разработку новых методов исследования тепловых режимов летательных аппаратов мы с Василием Павловичем получили Государственную премию.

Мишин считал, что обязательно нужно породнить авиацию и ракетную технику. У него самого были разработки, и на кафедре трудилась целая группа по использованию реактивных органов управления для самолётов. Причём самолётов с вертикальным взлётом-посадкой. Василий Павлович считал, что в будущем авиатехника может стать именно такой.

Видеть насквозь

У Василия Павловича была потрясающая интуиция. Он мог предсказать судьбу того или иного нового проекта. Так и произошло со знаменитым «Бураном».

После смерти Сергея Павловича Королёва Василий Павлович продолжает разработку царь-ракеты Н-1. Было совершено 4 пуска, но все, к сожалению, были неудачными. Ракета дорабатывалась. Впоследствии, по признанию Мишина и его коллег, работа была уже доведена до такого состояния, что начались бы успешные запуски. На экспериментальную лётную отработку предполагалось отвести 6 ракет. Одна ракета была полностью собранная, её оставалось только запустить. Но внезапно закрыли лунную программу, поскольку американцы обогнали СССР и первыми высадились на Луне. Советское руководство посчитало, что продолжать программу уже бессмысленно. Это было ошибкой. Ракета Н-1 непременно бы взлетела. Понять такое решение Мишин так и не смог.

После неудавшийся лунной программы Мишина освободили от должности и назначили нового руководителя — Валентина Петровича Глушко.

Глушко стал с чистого листа разрабатывать новый амбициозный проект — «Энергия-Буран». Мишин считал, что создание такой системы является ошибочным решением и это было подтверждено временем. Самые дорогие вещи на ракете-носителе не спасаются. Кроме того, он не видел необходимости делать пилотируемые запуски в космос многоразовыми. Достаточно выводить на МКС корабли капсульного типа.

Однажды он сказал мне: «Попомни моё слово — слетает один, максимум два раза». Так и оказалось. Дар предвидения у него был совершенно уникальный.